В чем состоит социальность социального познания?

Акцент на познавательных процессах — это только одна сторона проблемы социального познания. Второй акцент следует делать на социальности природы переработки информации. После краткого знакомства с упомянутыми выше исследованиями может возникнуть вопрос, в чем состоит отличие социального познания от познания неодушевленных объектов? Во-первых, и это наиболее очевидно, исследования социального познания специфичны в силу социальной природы стимула и его отношения к воспринимающему индивиду. Например, в отличие от суждений об объектах, суждения о других людях обычно более сложны, а сами люди, о которых эти суждения выносятся, склонны меняться (в частности, когда они начинают осознавать, что являются объектами наблюдения). Кроме того, обычно существует выраженная связь с личностью наблюдателя, дополнительно усложняющая процесс.

Социальный аспект, однако, не ограничивается только природой стимула как такового. Как вы помните, по мнению Пиаже, маленькому ребенку трудно изучать язык только с помощью радио, и социальное взаимодействие в группах сверстников жизненно необходимо для его познавательного развития. Центральный тезис нашей главы — (социальное) познание является истинно социальным процессом.

Важность социального компонента человеческого интеллекта иллюстрируют исследования логических рассуждений Космидеса, выполненные в идеологии эволюционного подхода. Постоянные неудачи при решении логических задач даже у людей с высоким уровнем интеллекта объясняются тем, что экспериментальные задания часто исключаются из социального контекста, в котором развивалась их способность к рассуждению. В типичном эксперименте, проводимом по модели Уэзона, испытуемым предъявляются четыре карточки с изображениями символов 2, А, В и 1 и сообщается, что у каждой карточки на одной стороне изображена буква, а на другой — цифра. Задача испытуемых состоит в том, чтобы отобрать карточки, соответствующие правилу: если на одной стороне карточки изображена гласная, то на другой — четное число. Таким образом, какой же выбор будет ему соответствовать?

Большинство людей при выборе карточки объединяет свойства, указанные в правиле, т.е. выбирает карточки с изображениями А (гласная) и 2 (четное число). Однако правильным выбором является поиск карточек, подтверждающих антецедент (исходную посылку) т.е. с изображением А и отрицающих консеквент (следствие) т.е. нечетное число 1, Почти все испытуемые понимают, что нужно взять карточку с изображением А. Если повернуть ее обратной стороной, то там можно будет увидеть 2. Если там окажется цифра 1, правило не подтвердится. Карточка с изображением цифры 2 также не соответствует инструкции. Правило не исключает, что четные числа могут быть изображены на обратной стороне карточек согласных. Однако карточка с изображением 1, представляющая отрицание консеквента, представляет собой важный, но менее явный тест. Поскольку единица — это нечетное число, буква на ее лицевой стороне не должна быть гласной, иначе правило будет нарушено.

Исследования, проводимые по данной методике в течение двух десятилетий, привели к пессимистическим выводам относительно способности человека к рассуждению. Ошибки возникают даже тогда, когда правило описывает знакомые и осмысленные ситуации. Однако Космидес сообщил о сериях исследований (имевших большое влияние на его последователей), показавших, что люди не испытывают затруднений при решении логически эквивалентных задач, если правило касается социального договора, вызывающего в памяти принципы социального обмена. Если правило звучит, например, так: Если человек пьян, он не должен вести машину, а взять такси, — социальный интеллект подсказывает нам, что мы должны повернуть обратной стороной карточки, на которых написано «пьян» и «вести машину» (отрицание консеквента); тем самым мы обнаруживаем «мошенников», нарушающих социальный договор.

Другим примером того, как социальная включенность может запустить процесс логического мышления, является работа Шеллера об использовании статистических данных. Если, например, студентам предъявить статистические таблицы, свидетельствующие о более низком качестве работы женщин по сравнению с работой мужчин, обычно они не могут обнаружить ложность подобной корреляции. Явная связь между полом и качеством деятельности может быть обусловлена влиянием некоторой третьей переменной (например, тем, что женщины вынуждены работать в менее выгодных условиях). Однако суждения, основанные на статистических данных, значительно улучшаются, когда респонденты социально или эмоционально вовлечены в проблему, например, когда женщины, участвующие в эксперименте, желают защитить представительниц своего пола.

Существует другой, столь же значимый, но менее очевидный ответ на вопрос о том, в чем состоит социальность социального познания. В то время как физическое окружение состоит из свойств стимулов таких, как цвет, объем или высота звука, доступных непосредственному восприятию и для работы с которыми мы располагаем необходимыми органами чувств, социальная экология включает в себя бесконечное множество свойств, которые нельзя наблюдать непосредственно или оценивать объективно. То, что наиболее интересно, например риск, интеллект, честь, любовь, опасность, приобретения и утраты, — относятся к дистальным целостностям, не воспринимаемым непосредственно, но они должны быть выведены или реконструированы, исходя из проксимальных признаков, а иногда вообще не существующих в объективном мире. Поэтому понятия, используемые для описания причин, целей или следствий социального поведения, часто оказываются недостаточно точными. Например, часто используемые в западной культуре термины, характеризующие личностные черты, такие, как «экстраверсия» или «независимость», не могут быть непосредственно выведены из опыта их восприятия, но только через поведенческие проявления (например, разговорчивость, особенности голоса, стиль одежды и т.д.), используемые для конструирования «образов». Очевидная корреляция между, например, экстраверсией и лидерством может определяться тем фактом, что обе эти черты «конструируются» или выводятся из одних и тех же поведенческих признаков. Точно так же думает менеджер по персоналу Гарри Олдс, стереотипы мышления которого подсказывают, что работники-мужчины более логичны и рациональны по сравнению с женщинами. Такую позицию трудно опровергнуть, поскольку «образ» маскулинности, имеющийся у Гарри, базируется на тех же поведенческих признаках (например, сдержанное выражение эмоций, низкий голос, доминирующий стиль общения), что и «образ» рациональности.